Когда я захожу в кабинет, где должна происходить наша беседа, Тина лишь слегка поднимает голову от дел, кивает и здоровается со мной. Сегодня – открытие Олимпиады в Токио, дела сыпятся на нее со всех сторон. Пока я сижу и жду начала интервью 15 минут, она успевает прочесть интервью, которое ранее давала другому изданию; обсудить с ассистентом, как выглядит японская студия, из которой вещают российские журналисты, рассказывающие про Олимпиаду; решить вопрос о благотворительном сборе средств. Я за это время успеваю выпить кофе и стакан воды.

– Простите, Надежда, просто столько всего надо сделать! Мы можем начинать. 

– Да ничего страшного, мне даже неудобно стало, что мне нечего делать. Давайте начнем с вопроса про ваш второй поток курса «Дизайнер общения». Что именно ждет тех, кто записался на него? 

– Сам курс (@tkeducation.ru) построен по принципу от личности к публичности. Когда мы выпускали предыдущий курс по коммуникации, мы попросили участников дать обратную связь: выслушали их оценки и справедливую критику. Самое интересное, что люди говорили не только про улучшение практики общения, но и о том, что у них произошли внутренние изменения. Все дело в том, что когда мы учимся выражать свои эмоции и проще выстраиваем коммуникацию с людьми, у нас появляется внутренняя уверенность. 

В курс «Дизайнер общения» входят 4 основных блока. Первый блок – личностная коммуникация (как полюбить себя и презентовать себя миру) и рассуждения о том, как изменились коммуникации в эпоху пандемии и как на нас влияет наш цифровой двойник (в эпоху фотошопа и высокоскоростного интернета мы проводим большую часть жизни в интернете и создаем онлайн-двойника, который лучше нас с точки зрения социальных стандартов).

Второй блок – физическая сторона коммуникации, речь о зажимах в теле. Любой педагог по технике речи скажет вам в первую очередь: «Распрями спину». Бывают и сложности с челюстью, и это сказывается не только на внешности (овале лица), но и на том, как человек говорит. Работа с челюстью очень важна: нужно уметь расслаблять ее, правильно выговаривать звуки. Я, к примеру, сплю в капе, у меня бруксизм – это когда сильно сжимаешь челюсть ночью. Капа помогает расслаблять челюсть. 

Третий блок – умение отвечать на неудобные вопросы, не поддаваться на манипуляции и уметь говорить «нет». В жизни мы чаще говорим «да», потому что соглашаться легче, говорить «нет» сложнее, но драйвером изменений служит именно «нет». Говоря «нет», ты попадаешь в сложную для себя ситуацию, это начало чего-то нового: давай поженимся и будем жить вместе – нет, давай ты останешься на этой работе – нет, я не хочу больше быть в этой компании. Финальный блок – публичная сторона коммуникации. Это мое любимое: как вести себя на публичных выступлениях, собеседованиях. 

Лично я проведу 9 уроков про конфликты, лидерство, первое впечатление. Мы будем укладываться в формат 30-40-минутных уроков. Как сериал – дальше люди уже теряют концентрацию. Еще у нас есть система баллов, то есть те баллы, которые ученик курса набирает, он может потратить на призы. Сегодня все геймифицировано, образование тоже – только так у людей появляется азарт узнавать что-то новое. 

– Поскольку у вас есть фидбек от тех, кто прошел ваш курс, какие особенности своих учеников вы отмечаете? Хотелось бы узнать про особенности именно с точки зрения нашей российской культуры и менталитета. Я вот, например, прочла сейчас книгу про искусство общения, и там было написано, что русскому человеку чуждо понятие смол-тока, он не чувствует себя в формате легкой беседы органично. Вы с этим согласны? 

– Еще 30 лет назад я бы сказала, что российский – в тот момент советский – гражданин сильно отличался от всего остального мира, этот стереотип о том, что он никогда не улыбается, соответствовал действительности. Глобальная культура изменила нас всех. Поэтому не соглашусь с вами в том, что русскому человеку не доступен смол-ток – это вполне доступная и понятная форма взаимоотношения с людьми при первой встрече, в России это прекрасно умеют делать.  

Но надо понимать, что ко мне приходит конкретная аудитория: те, кто четко знают, чего хотят. У них есть такие проблемы, которые есть у тех, кто не стремился к карьере профессионального телеведущего, но это вполне решаемые вещи. Они уже умеют презентовать себя, у них есть навыки смол-тока, они движутся вперед за изменениями, и я помогаю им правильно использовать свои физические и речевые данные, иначе говоря, развить свой фирменный стиль из голоса и манеры речи. Дмитрий Губерниев – хороший пример, вы можете не видеть его, но узнаете его по голосу, где бы вы ни находились. Здесь все работает – и подача, и харизма, и интонация. 

– Вы выпустили книги «PRO Лицо» и «PRO Тело». Собираетесь продолжать писать? 

– Я подписала контракт с издательством на 4 книги, так что я не просто хочу, выпуск еще двух книг – это само собой разумеется. 

– В книге «PRO Тело» вы много пишите про похудение, мотивируете людей на правильный образ жизни и борьбу с лишними килограммами. Не хотели бы вы вести онлайн-марафоны для желающих скинуть лишнее? 

– Я сама сейчас худею, у меня интересный диетолог, у нее своя схема похудения. Мне это дается легко: я давно не ем мясо, переход на травку для меня несложный. Да, есть у меня любимые вещи, например, черный шоколад. Но убрали его, я не очень расстроилась. 3 дня ломало, но это же не воздух убрали. Другим людям не так просто это дается, все индивидуально, нужен персональный подход. Но, возможно, по своему примеру с диетологом я в дальнейшем смогу создать и свой подобный курс. 

– Другой большой ваш проект – косметический бренд Ansaligy, которая предлагает много средств ухода. Ждет ли нас в ближайшем будущем декоративная косметика? 

– Конечно, это вопрос времени. Зато очень скоро появится наша 3D-маска для лица. С ее помощью мы постарались решить проблему тканевых масок – когда вы накладываете ее на себя, она не становится частью лица, она не принимает его форму. А наша маска так специально сшита, что будет в точности повторять рельеф вашего лица. 

– Почему, на ваш взгляд, сейчас так популярна косметика от звезд? 

– Сейчас популярен бизнес в соцсетях: все сидят в инстаграме и хотят иметь кожу, как на фильтрах, и хотят дотянуться до звезд, которые, как правило, в жизни не сильно отличаются от того, что мы видим на картинке в инстаграме. Возьмем Ким Кардашьян: у нее был большой социальный капитал, она его монетизировала. Тем более, у нее псориаз. И ты видишь мать нескольких детей, у которой есть эта проблема, и нее прекрасная кожа. Конечно, это привлекает.

– Давайте поговорим про спорт. Думаю, задам популярный вопрос – почему среди женщин так мало комментаторов таких популярных видов, как хоккей и футбол, например? Сами женщины не хотят заниматься этим или все же зритель пока не готов к женскому голосу во время трансляции?  

– Мир меняется. Финал Суперкубка УЕФА судила женская бригада. В киберспорте сейчас много женщин: есть и игроки, и стриммеры-комментаторы. В последнее время стал активно развиваться женский футбол. Когда они закончат играть, то захотят комментировать. Думаю, в ближайшие 5 лет мы увидим таких женщин. Надя Карпова выступает в испанском чемпионате, когда она приходит в студию и комментирует игру, никто не перебивает и не оспаривает ее – она прекрасно в этом разбирается. С хоккеем сложнее, это мужская игра. Наверное, должна быть безумно влюбленная в хоккей женщина, которая захочет стать комментатором. 

– А как вы относитесь к обратной ситуации, когда мужчины занимают условно «женские» виды спорта? Например, на Олимпиаде в Токио в художественной гимнастике разрешили выступать мужчинам в обтягивающих костюмах. Татьяну Навку, к примеру, это очень возмутило. 

– Это неминуемо. Но от нашего мнения мало что зависит. Запад выбрал сложный путь, который, на мой взгляд, приведет его к радикальному консерватизму. Сейчас либерализм во всем – во взглядах, в личной жизни, в спорте. Но это может пошатнуть основы основ, устои. А трансгендер в тяжелой атлетике? Сегодня медицина дает возможность человеку измениться до неузнаваемости, и уже не понятно, изначально это женщина или мужчина. Медицина развивается с каждым днем все быстрее, мы контролируем рождаемость, женщина может прервать беременность, если у зародыша диагностируют заболевание. Общество все ближе приближается к вопросу о клонировании человека. В Китае, например, животные клонируются на потоке. То, что вас удивляет мужчина в обтянутом костюме, – это часть сложного разговора о том, каким будет человек через 30 лет. 

– Мужчина в гимнастике меня, напротив, не удивляет. Я, наоборот, думаю, что в спорте не должно быть ограничений по внешнему виду и по «мужским» и «женским» видам спорта. Другой вопрос, что трансгендер в атлетике – это немного про другое. Очевидно, что бывший мужчина физически сильнее женщины, то есть сразу возникает вопрос, не пытается ли он сменой пола просто поставить рекорды. 

– Это тоже вызовет спор в обществе. И не нужно забывать о том, что трансгендеры применяют гормональную терапию, она меняет человека, меняет его физические возможности и процессы в организме. Так что это важная дискуссия в мире спорта и политике – может ли трансгендер честно конкурировать с женщинами. На самом деле, религия и общество много чего запрещают, и это не просто так – ведь выбор может быть не ограничен. Представьте, что ваш ребенок законодательно сможет выбирать пол и будет переходить из одного тела в другое. Это страшно на самом деле, но происходящее невозможно остановить. Я не могу сказать, что мне это нравится, я не знаю, к чему подобное приведет. Так что бояться надо не мальчика в спортивной гимнастике, а то, что виды спорта начнут в скором времени сильно меняться. 

– Не менее актуальный вопрос современного общества – вакцинация от коронавируса. Знаю, что вы привились. Как думаете, почему в России так много тех, кто не доверяет вакцине?  

– Предрассудки связаны с тем, что люди не успевают адаптироваться к изменениям, происходящим на глазах, к тому же есть недоверие к быстро сделанному российскому продукту. Я даже от серьезных людей слышу, что они не хотят вакцинироваться и беспокоятся, как это скажется на фертильности и здоровье. Но как бы это ни отразилось, это не сравнится с дисфункцией легких и уходом на ИВЛ.

Текущая ситуация напоминает мне о временах, когда я жила в Грузии. Это сейсмическая зона. И когда начинается землетрясение, ты поступаешь по протоколу. То есть ты не знаешь, быстро или долго оно будет длиться, какими будут разрушения, сколько баллов будет, и в такой нестандартной ситуации ты просто действуешь по протоколу. Коронавирус – тоже нестандартная ситуация. Не надо сидеть и домысливать, нужно пользоваться информацией, которую накопили врачи. Я общаюсь со многими врачами, работающими в красной зоне, и поверьте, это первые в очереди люди (кроме ваших родственников), которые желают вам не заболеть и не оказаться на больничной койке.