Каким бы жарким ни был летний день, появиться на улице без верхней одежды для дамы XIX века казалось немыслимым. Пальто, накидки или шали, скрывающие очертания женской фигуры, были обязательны.Фурор на скачках Маленькая революция случилась летним днем на скачках в Париже, когда две дамы появились на улице просто… в платьях. Выйти на публику в модном наряде, да еще нарушающем этикет, — это шаг, требующий изрядной храбрости. А надо сказать, что одна из этих отважных дам — Мэри, жена модельера Чарльза Ворта,— вовсе таковой не была. Это знаменитый муж заставил ее так выйти в свет, чтобы привлечь новых заказчиц, а Мэри со слезами на глазах умоляла ее от этого избавить. (По сути, Ворт сделал свою супругу первой в мире манекенщицей). Возможно, Мэри Ворт и не решилась бы выполнить просьбу мужа, если бы не ее приятельница, жена австрийского посла Паулина фон Меттерних. Одна из самых известных парижских модниц, она-то обожала нарушать правила. (Кстати, это Паулина научила парижских дам курить и кататься на коньках). Как бы там ни было, но появление этого тандема — робкой плаксы Мэри и «имевшей всех в виду» Паулины — летним днем на скачках без пальто произвело настоящий фурор среди парижских дам. Надо полагать, к середине XIX века они уже по-настоящему запарились… Подхватили новую моду молниеносно! Видимо, так парижских женщин обрадовала возможность отказаться в жару от пальто и накидок. История умалчивает, сколько тогда случалось тепловых ударов и обмороков из-за необходимости кутаться летом. Тем не менее историки считают, что именно мода была одним из факторов, влиявших на небольшую продолжительность жизни в то время. Подол императрицы Один только корсет чего стоил дамам! Косточки из китового уса, упиравшиеся в грудь, делали осанку горделивой, но приводили к деформации грудной клетки и позвоночника. А громоздкие головные уборы, парики? Они нарушали мозговое кровообращение, были причиной головных болей, обмороков и головокружений. Кринолин делал очертания женской фигуры обворожительными, но в нем было трудно спастись во время пожара. Таких несчаст­ных случаев было немало. Пышные платья и свечи — плохое сочетание. Одна балерина сгорела прямо на сцене — оборки ее наряда коснулись огней рампы. У мужчин был свой ад: жабо, стягивающие шею, парики. А шляпы, при изготовлении которых использовалась ртуть? Важный господин в такой шляпе запросто мог испытывать истинные муки ада, которые сопровождают ртутное отравление. Ну, а Чарльз Ворт стал автором еще одного революционного нововведения, весьма оздоровившего женскую моду. Именно Ворт впервые на несколько сантиметров укоротил подол женского платья. Сделал он это для императрицыЕвгении, супруги Наполеона III, чтобы ее платье не собирало грязь во время пляжных прогулок, бывших в то время очень популярными. Каким прогрессом — с точки зрения гигиены — стало это новшество, можно судить по карикатурам того времени: дама в длинном платье с оборками, а рядом смерть с косой. Длинные женские платья, собиравшие подолом грязь, были очень опасны. Ведь чистили их не каждый день. Наряды просто убирали в шкаф — и он становился рассадником микробов, особенно во время эпидемий. Новые времена, новая мода — новые диагнозы. Например, симметричный эритроцианоз. Это красно-синие уплотнения на коже голеней из-за постоянного переохлаждения ног. Причина: короткая юбка, тонкие колготки и туфельки в холодную погоду. Конечно, это не чучело мертвой птички, обработанное мышьяком (лет двести назад такими птичками украшали дамские шляпки), но тоже мало хорошего. И потом это все-таки собственный выбор: захочу и отморожу себе ноги. Радикальное проявление личной свободы в выборе моды, о которой когда-то дамы, зашнурованные — до обморока — в корсет, могли только мечтать. Читай также, какие еще вещи (по мнению стилистов) уродуют женщин.