Чтобы испытать телесное удовольствие, нужно прежде всего подружиться со своим телом. Но способны ли мы на это? Почему в наш век эротики и гедонизма мы так строги к своей физической оболочке? Александра Григорьева Бежать. Девять месяцев я ждала возможности надеть кроссовки и скрыться в лесу, подобно обезумевшей собаке, которую только что спустили с поводка. Чувство свободы. Счастье вновь овладеть всеми своими физическими возможностями, усиленное тем, что на протяжении долгих месяцев беременное тело принадлежало не только мне и не походило на себя. Но это кончилось, я наконец здесь. Все мое тело целиком. Тяжелые ноги и онемевшие руки медленно просыпаются, колени прогреваются от повторяющихся движений, затекшие лодыжки с каждым шагом болезненно расслабляются, везде плоть вибрирует, дыхание восстанавливается, прерываясь. Я снова открываю каждую мышцу, каждое сочленение, одними лишь ощущениями… Это боль или удовольствие? Трудно сказать, они неразличимо смешиваются. Но счастье охватывает меня всю: это счастье ощущать свое «бытие» как тело. Александр Гиршон, психотерапевт, специалист по танцевально-двигательной терапии, подтверждает: «Ощущать свое тело в движении – само по себе источник удовольствия». Он полагает, что «это удовольствие происходит от ощущения себя как целого, ощущения масштабов себя в единстве». Темница души Могла ли я признаться в подобном цельном и чувственном удовольствии лет так пятьдесят или сто назад, не боясь обвинений в аморальности и порнографических откровениях? Я не уверена. На протяжении веков тело, эту «темницу души», по выражению Платона, принижали, забывали, скрывали, ведь удовольствие и боль, которые оно нам доставляет, греческий философ считал «гвоздями», которые сковывают нас и мешают думать1. На основании противопоставления духа и тела физические удовольствия нередко клеймят за то, что они увлекают дух вниз и он уже не может подняться вверх, к знанию. И еще меньше он может подняться к Богу: иудео-христианская традиция закрепила в общественном сознании отрицание тела как источника греха и низменных инстинктов. Но теперь все это становится историей! Достаточно посмотреть на предложения массажа всех видов, рекламу spa-салонов и spa-отелей, чтобы осознать масштаб культурной революции: приоритетным стало умение сделать приятное своему телу. Наша эпоха гонится за телесными наслаждениями, и это не только дань гедонизму и свободе нравов, но признание того, что телесные удовольствия идут на пользу и психике тоже. Об этом свидетельствует распространенность термина «психо-соматика»: взаимовлияние духа и тела сегодня уже ни для кого не секрет. И именно поэтому многих сегодня так привлекают восточная философия и восточные практики, которые всегда рассматривали нас в этой цельности. «Пенис. История взлетов и падений» Дэвид Фридман Гордость и отвращение, эрекция и импотенция, суды и хирургические операции.Перипетии отношений мужчин с главной частью их тела. (Рипол классик, 2011) Объект для улучшения Итак, лозунг сегодняшнего дня ясен: заботьтесь о своем теле, ухаживайте за ним, любите его! Но поскольку это внимание к телу возникло на волне моды и маркетинговых стратегий, оно потакает нашему нарциссизму. И теперь мы не только холим и лелеем тело, которое на протяжении веков считалось постыдным, но и постоянно его осматриваем, взвешиваем, измеряем, переделываем, оно в центре наших забот и требует много энергии. Эти два подхода противоположны. И оба ведут к пренебрежению, к одному и тому же «прощанию с телом», если позаимствовать название книги социолога Давида Ле Бретона (David le Breton)2. «Тело, – пишет он, – стало объектом, над улучшением которого мы должны трудиться, материей, в которой растворяется наша личность». Мой врач, когда я рассказала ему, что снова начала бегать, отозвался с пониманием: «Я тоже стараюсь вернуть себе спортивную форму и следить за фигурой, так что купил беговую дорожку. Cтавлю перед собой планшет, смотрю фильм и стараюсь продержаться хотя бы полчаса». Но, слушая музыку при занятиях спортом, мы блокируем почти 70% cвоих ощущений: информация о них просто не поступает в мозг!3 Значит, мой врач занимается спортом так, что его тело даже не отдает себе в этом отчета. И конечно, платит ему той же монетой: оно все такое же полное и дряблое! Когда я слушаю, как он рассказывает мне о своих страданиях на беговой дорожке, я понимаю, насколько он и я говорим о разном. Тело можно чувствовать, жить в нем, оно может укоренять нас в настоящем, нести в себе следы нашей истории и нашего происхождения. Это тело ощущает тепло, холод, запахи, оно видит, оценивает, наслаждается и ласкает… Короче говоря, это тело как субъект, «тело, которое есть я». А есть тело, на которое мы смотрим в зеркало, на котором делаем татуировки, которое украшаем, обмеряем, которое заставляем бегать по дорожке, не ощущая его, мы стремимся придать ему определенную «форму», вылепить из него определенную «фигуру». Иными словами, это тело как объект, «тело, которое у меня есть». Конечно, оно тоже может доставлять удовольствие: когда беговая дорожка издает финальный сигнал, мой врач радуется, что с честью выдержал и эту тренировку. Он гордится своим мужеством, он удовлетворен, что преодолел боль и скуку. Одеваясь, он, возможно, отметит, что может застегнуть ремень на следующую дырочку, и довольно улыбнется. Эти удовольствия реальны, и они мотивируют продолжать занятия бегом. Но это удовольствие эго, и рождается оно от овладения своим телом. Оно основано на ощущении всемогущества того, кто считает себя выше физических законов – и потому надеется, что он недосягаем для страдания, болезней, смерти. Создание духа Тело не ограничивается своим биологическим, анатомическим измерением: голова, две руки, две ноги и кое-какие органы. Зигмунд Фрейд, основатель психоанализа, доказал, что у каждого из нас есть воображаемый образ своего тела, способный влиять на реальное тело. Наше тело в этом смысле – создание нашего духа. Для младенцев их тело – это продолжение тела матери. В первые месяцы жизни мы представляем собой лишь физическое тело во власти импульсов и необузданного наслаждения. В возрасте около трех лет, когда видим свое отражение в зеркале, мы уже можем подумать: «это я». Мы впервые достигаем единства тела и духа, когда переходим от наслаждения без правил к более культурным удовольствиям. Нам приятно, когда на нас смотрят, нас хвалят. Мы нравимся себе и когда ухаживаем за собой. Но осознание себя как единства духа и тела возможно только при участии другого человека – матери или кого-то из взрослых, кто будет кормить и любить ребенка. Без этого любящего взгляда, без заботливых слов, которые учат нас понятиям «я» и «ты», ласк, которые ограничивают контуры нашей телесной оболочки, удовольствие от жизни останется недоступным. Живая история Я бы погрешила против истины, если бы сказала, что, после того как острая радость от первых шагов на свежем воздухе прошла, меня ни разу не посещало сильное желание помешать мозгу получать болезненные сигналы, посылаемые телом! И слукавила бы, если бы стала отрицать, что скоро меня стала побуждать надеть кроссовки уже не радость от ощущения вибрации плоти, а убеждение, что пробежка способствует избавлению от лишнего веса… Всегда ощущать «тело, которое есть я», оставаться чувствительной и восприимчивой не так-то просто. Прежде всего потому, что в поисках удовольствия никто из нас не застрахован от встреч с его противоположностью. Прислушиваясь к своему телу, мы также рискуем столкнуться с его недостатками, слабостью и ограничениями: «Когда мы заботимся о своем физическом состоянии, мы не можем предсказать, какие эмоции нам предстоит испытать и с какой интенсивностью», – объясняет психотерапевт Марина Баскакова. Наша личная история записана в теле: отдельным зонам и отдельным чувствам уделялось больше внимания, чем другим, внимание это было более или менее положительным. «Вагина. История заблуждений» Йелто Дрент Голландский сексолог опровергает популярные мифы вроде женской зависти к пенису. (Рипол классик, 2011) Инструмент познания Не только прошлое, но и настоящее мешает нам вернуть себе здоровые отношения с телом. Сегодня нам приходится вновь приучать себя прислушиваться к своим ощущениям наперекор стремительному и жадному до технологий веку, который пытается отвлечь наше внимание. В частности, предлагая все больше и больше гаджетов, которые встают между нами и нашей кожей, нашим взглядом… Иными словами, между нашим телом и миром. Сколько человек, например, еще могут испытывать телесную радость, наблюдая пейзаж не на экране смартфона или планшета? Современное отрицание тела может оказаться уже не следствием исключительного могущества, которым наделен дух, но, напротив, симптомом глубокого упадка этого духа. К счастью, рядом с нами есть другие люди. Наше тело, когда его ласкают, касаются, целуют, забывает смотреть на себя и себя «осмыслять»: ему остается только позволить себе воспринимать и ощущать, одновременно воспринимая и ощущая другое тело. «Неслучайно пик сексуального наслаждения называли «маленькой смертью», – пишет философ Шанталь Жаке (Chantal Jaquet), – ведь оно подменяет собой жизнь, приостанавливает ее, так что человек на мгновение отрицает самого себя и больше ни о чем может не думать»4. Отрицает себя – и тем самым возвращается к себе. Лаская и любя другого человека, мы одновременно ласкаем, ощущаем и возвращаем себе собственное тело, вновь начинаем его любить. Нет, наверное, более правильного и более приятного возвращения к «телу, которое есть я», чем любовные отношения с партнером. И эти отношения хороши не только сами по себе, но и тем, что мы можем описать друг другу свои чувства. Делиться ощущениями, объяснять другому, что мы испытываем в постели. или, например, при беге. Это позволяет жить в своем теле еще более насыщенной жизнью, переживать каждый миг более интенсивно и осознанно. Бегать – да, тысячу раз да! Но одной – больше никогда. 1 Платон, диалог «Федон» в книге «Философские беседы (диалоги)» (Либроком, 2015). 2 Д. Ле Бретон «Прощание с телом» («L’Adieu au