Правительство активно занято поиском денег. Годятся, в принципе, уже любые источники. Можно скрести по сусекам, собирая «по мелочи» с граждан, а можно закидывать «широкий бредень», заставляя делиться бизнес. При этом, чтобы не прослыть совсем уж людоедами, чиновники предлагают периодически кому-то помочь. Впрочем, тоже за чужой счет. Все это искажает картину рыночной экономики. Общих правил нет. А какие есть — уже непонятно.Большой резонанс на днях вызвало утекшее в прессу письмо помощника президента Андрея Белоусова с предложением взыскать с металлургических, химических и др. (всего в списке 14 крупнейших компаний страны) «сверхдоходы» в размере около 500 млрд рублей. На благое дело — на выполнение «майского указа» президента. Рынок понял это, как он посчитал, с потолка взятое предложение по-своему: капитализация попавших в «черный список» компаний упала за несколько часов на сотни миллиардов рублей, а вместе с этим «упали» и пока «не отжались» и инвестиционные программы — вкупе с будущими рабочими местами и налогами. В первую очередь в страдающей хроническим безденежьем провинции, особенно моногородах, процесс «перезапуска» которых идет ни шатко, ни валко. Причем предложение Белоусовым было сделано в весьма неподходящий политический момент: вся российская экономика может скоро попасть под жесточайшие американские санкции. Так что в этих условиях еще и «наносить удар в спину» — это, по меньшей мере, недальновидно (ведь многих фигурантов списка, возможно, скоро придется самих поддерживать), а по большей мере свидетельствует об отсутствии стратегического мышления там, где оно должно быть. Ибо стратегия в экономике — это помимо всего прочего постоянство правил и принципов на продолжительном отрезке времени, предсказуемость и понятность этих правил для участников рынка. И уверенности в том, что государство не подкинет очередную «идею» в пожарном режиме, ни у бизнеса, ни у граждан нет. Зато так лелеемые иностранные инвесторы могут отвернуться не то что от фигурантов списка, но и от других перспективных российских компаний — деньги любят тишину. По оценкам Bloomberg, компании из списка Белоусова после одной словесной «интервенции» при открытии торгов потеряли $5,6 млрд. Аналитики предупредили своих клиентов сразу же. Аргументов несколько: расчет предполагаемых изъятий из налога от показателя EBITDA не имеет смысла, так как не учитывает инвестиции, дивиденды (а, например, «Алроса» и так платит их государству), совокупные налоговые выплаты и прочие факторы, отмечали в Morgan Stanley и указывали: российская металлургия поддерживает рост как раз за счет инвестиций, а изъятия уменьшат стимул к повышению эффективности. Это предложение нарушает идею устойчивой/последовательной налоговой политики для сектора и создает дополнительные риски для инвесторов, подчеркивали в американском банке. Но не металлургами едиными жива российская экономика. Предложение может иметь негативный эффект на российские акции в целом, оценивали аналитики Citi. На фоне «кнута» Минтранс решил вынуть из бюрократического рукава «пряник». И предложил компенсировать авиаперевозчикам часть затрат на топливо. На эти цели может быть направлено 22,5 млрд руб. Дополнительные расходы авиакомпаний из-за роста цен на авиатопливо могут составить 50 млрд руб. в 2018 году, и вот примерно половину этой суммы Минтранс предлагает субсидировать за счет госбюджета. Одной из первых озвучила обеспокоенность авиакомпаний ростом цен на авиакеросин S7. Обвиняя в этом «сговор» российских нефтяных компаний. Если это так, то свидетельствует, как минимум, о неспособности государственного регулятора — Федеральной антимонопольной службы и др. — выполнять свои обязанности в этой части. То есть обеспечивать конкуренцию. С которой у нас на рынке авиаперевозок и так дела далеко не блестящи, особенно после ухода с рынка «Трансаэро». Монополизм сохраняется и в сфере аэропортового обслуживания. Однако вместо повышения конкуренции на рынке и борьбы против ценовых сговоров предлагается просто дать денег из госбюджета. То есть из кармана налогоплательщиков. Трудно представить себе ситуацию, скажем, в Америке, когда на фоне роста цен на энергоносители субсидий попросили бы крупнейшие авиакомпании. Помощи они действительно просят — и получают ее в виде временной защиты от требований кредиторов уже тогда, когда дело доходит до банкротства. Причем, как правило, при этом происходит и смена топ-менеджмента. Другие чиновники — уже из Минпромторга — на фоне стенаний бизнеса на тему пагубности повышения НДС (это должно дать в бюджет дополнительно 620 млрд рублей в следующем году), напротив, решили еще более «оптимизировать» льготы и предложили отменить нулевую ставку НДС для медицинских изделий. Речь идет, прежде всего, об импортных товарах. Горькая пилюля сдобрена обещаниями стимулировать производство товаров медицинского назначения в России, оказывать «поддержу различным участникам отрасли, в том числе малому и среднему бизнесу». Если поддержка будет оказана рыночными методами, а не созданием искусственных преференций для компаний, приближенных к соответствующим структурам, то это можно только приветствовать. Однако практика взаимодействия чиновников с участниками рынка говорит скорее о том, что приветствовать тут будет нечего, а создание неравных условий для разных субъектов экономической деятельности будет продолжено (потенциально коррупционное, между прочим). В медицинской сфере создание таких искусственных преференций (под лозунгом якобы поддержки отечественного производителя, а на самом деле — «для своих», для аффилированных с чиновниками компаний) ведет подчас к прямому ущербу здоровью граждан, которых вынуждают тем самым лечиться негодными препаратами и пользоваться негодными медицинскими приборами. В экономике неравных правил и условий там, где одним приходится затягивать пояса, другим предоставляются щедрые и далеко не всегда объективно оправданные льготы. Например, ведущие нефтегазовые компании имеют таких льгот и преференций на многие сотни миллиардов рублей. Всего, по данным Минфина, общая стоимость налоговых льгот и преференций, полученных бизнесом в разных отраслях, составит в этом году 3,1 трлн руб. (рост на более чем 60% за последние три года). При этом, с другой стороны, как отметил не так давно глава РСПП Александр Шохин, у бизнеса имеется список из 70 с лишним платежей, придуманных чиновниками по самым разным поводам, часть из которых внесены в Налоговый кодекс, а часть нет и являются, по сути, волюнтаристскими поборами. Примерно такими же, как те, что предложил Белоусов. Стала ли российская экономика развиваться от этого быстрее? А есть еще отдельная тема — предоставление льгот разным регионами России. Сколь они эффективны и существует ли при их предоставлении некий единый критерий для всех? Вопрос риторический, как говорится. Во всяком случае выравнивания уровня развития регионов не происходит, а происходит обратный процесс. Равно как не происходит — на фоне существования разных правил для разных субъектов — и ускорения экономического роста в стране. Разумеется, следует оценивать эффект от западных санкций. Однако они, как теперь очевидно, еще далеко не достигли своего максимума. Что же станет с экономикой, где нет единых правил и законов для всех, когда давление еще более усилится?