В Париже сегодня вспоминают жертв терактов, унесших 1 ноября 2015 года 130 жизней. Теракты. Мы уже давно живем перед черным дулом внезапной смерти. Живем спокойно, застываем на мгновение и бежим дальше - жизнь продолжается, ужасы забываются, вечность только на мгновение шевелит наши волосы и отступает. Я помню несколько таких мгновений, когда страх смерти от теракта был ощутимо рядом. Когда взрывали дома в 1999-м, это было первое ощущение реальной возможности «не проснуться завтра». Я помню, как вечером я ложилась спать на полу – мой старенький диван выбросили, а новый только должны были привезти со дня на день. И вот я лежу на полу, то есть как-то особенно близко к «скелету» 9-ти этажного дома, и думаю, что вот может этой ночью скелет затрещит от взрыва, дрогнет и рассыпется. А я, прижавшись к одной из его костей, упаду в пропасть. Если умру сразу – страшно, но куда страшнее, если завалит обломками – нога придавлена, раздроблена в щепки, руками не пошевелить, страшная боль, страшное одиночество, смерть… И вдруг поток этих страшных мыслей прерывала странная легкость оторванности от мира, осознания себя перед лицом вечности. Мир становился другим, все проблемы казались иными, все наносное уходило, и я, возможно впервые, смотрела на себя со стороны и видела Что такое есть моя жизнь. Потом были теракты в метро. И вновь, вечность возвращалась и вставала рядом. Мы все, как и прежде ездили на работу в метро, но невольно смотрели в лицо входящим в вагон – может быть сейчас взрыв, и меня не станет? Потом мысли начинали возвращаться к обыденным делам – глупостям, разборкам с коллегами, внутренним диалогам, и опять прерывались: а если сейчас? Ведь «в чем застану, в том и сужу», а я… И вновь я смотрела на себя со стороны, немигающим, оценивающим взглядом и выносила жесткий приговор – как-то плохо все с тобой… И взрыв около гостиницы Националь. В тот день я возвращалась с заседания кафедры и решила зайти в наш храм – Малое Вознесение на Большой Никитской. Обычно я так и хожу – мимо гостиницы, выходя со станции «Охотный ряд». Но в это раз пошла пешком от «Арбатской». Только придя в храм, я узнала, что у «Охотного ряда» все перегорожено – террористка-смертница, погибли студенты МГУ… Вечность шевелила мои волосы на голове и была совсем рядом. В который раз думаешь: а вдруг сейчас? И на мгновение, совсем на мгновение, с этим невозможно ходить долго, смотришь на жизнь как перед прыжком в пропасть: кто я, что делаю в этом мире? Люди, узнавшие смертельный диагноз, видят мир так, как мы только иногда и не особо серьезно – все наносное уходит и растворяется, и вот стою я перед лицом Бога. Хорошо ли, что мы так часто в последнее время сталкиваемся со страхом смерти, или лучше сказать «со страхом смертным»? Хорошо. Подумайте, сколько людей живут обычной, благополучной или не очень жизнью, и не имеют возможности ни разу в жизни почувствовать бездну иного бытия рядом, а почувствовав, посмотреть на себя со стороны. «Одни говорят, что для богов мы как мухи, которых бьют мальчишки летним днем; другие говорят, напротив, что перышка и воробей не уронит, если Бог не заденет его пальцем». Эти слова из книги Торнтона Уайлдера «Мост короля Людовика Святого» вспоминаются мне всякий раз, когда я боюсь. Чтобы с груди воробья упало всего одно серое, невзрачное перышко, надо, чтобы до него дотронулся Бог – Тот, кто единственный имеет власть над этим миром. Иметь доверие Богу. Суетясь, срываясь на крик в ссорах, бегая по подработкам и играя с детьми на Его ладони, мы забываем что «ни один волос не упадет»… Какая страшная случайность – умереть внезапно, от рук террориста, нелепо, во цвете лет. Есть ли рядом любящие родные или только собака, носим ли мы неисполненные планы мести или сострадания, даем ли обеты ненависти или любви… Смерть не разбирает? В той книге Тортона Уайлдера «в полдень в пятницу 20 июля 1714 года рухнул самый красивый мост в Перу и сбросил в пропасть пятерых путников». Почему именно эти пятеро – случайность, тяжелый рок? В книге есть ответ: потому что все они исполнили завет любви: «Есть земля живых и земля мертвых, и мост между ними — любовь, единственный смысл, единственное спасение» – так заканчивается книга. В том-то и торжество, в том-то и причина для нас перестать бояться, что смерть Разбирает. И поэтому не надо бояться. Жизнь человека не бессмысленна, и люди не игрушки Бога. Как же самонадеянно думать, что можно Просто умереть. Может быть мы не видим невидимых нитей Промысла, но все мы так или иначе исполняем свой завет с Богом в этой жизни. Жизнь каждого из нас – великая ценность, которую Бог «прячет в футляр» только тогда, когда наш срок пришел.