100 лет со дня совершенной в 1917-м революции, перевернувшей мир. Сейчас спустя сто лет заниматься анализом — «что было? и что могло быть? кто виноват?» — бессмысленно. Но одна любопытная деталь: интерес к истории российского царизма возрос многократно. Я не говорю о научном мире и об историках, нет-нет. Речь об обычных гражданах. Отличительная черта русского человека — неустанно проклинать свое прошлое. Большевики эту традицию сделали своей политикой. И слова революционного гимна: «Мы старый мир разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим, кто был никем, тот станет всем».

Слова эмоциональные и в такой же степени вызывающие. Они не предрекают отечеству значимого и счастливого будущего и по сути выносят ему приговор. Ибо кто был никем — не способен создать нечто значимое.

И весь послереволюционный путь страны стал по сути адовым трудом превращения массовой незначимости в нечто — опорное, способное к плодоношению будущее.

Поэтому нескончаемые войны, призывы, отречения и проклятия тех, кто якобы создавал, якобы творил. Осознание происходящего совершается не сразу, на это нужно время, и время немалое. И вдруг приходит прозрение, что революционный лозунг «Кто был никем, тот станет всем» по сути стал приговором развитию страны на последующие после революции 100 лет.

И суть политических вибраций: вначале социализм, затем развитой социализм, затем социализм с человеческим лицом, перешедший в упрощенную форму перестройки.

И нынешняя управленческая вибрация, как и вибрация экономики, переходящая из одной фазы в другую — депрессия, стагнация, кризис, — все то же самое, следствие торжества все того же принципа: кто был никем, тот станет всем.

Среда «никем» — среда, мало плодоносящая. «Никто» не способно сотворить нечто, и состояние нашей исполнительной власти — подтверждение тому. 27 лет, которые прожиты с начала девяностых, — сверхдостаточный срок, чтобы создать концепцию экономического развития страны и добиться ощутимых результатов. Этого не случилось.

По прогнозу Международного валютного фонда, российская экономика в 2017–2018 гг. будет расти на 1,4 процента в год, затем вплоть до 2022 г. экономический рост не превысит 1,5 процента. Правительственные прогнозы сейчас почти совпадают с оценками МВФ. Только Минэкономразвития по итогам 2017 года ожидает более ощутимый рост. По словам Максима Орешкина, они сохраняют свой прогноз по росту ВВП в 2017 на 2 процента.

Базовый прогноз МЭР предполагает, что в 2018 году экономика будет расти на 1,5 процента в год.

Ну что же, у нас появился строптивый глава Минэкономразвития. Он, как правило, не соглашается с мнениями экспертов из научного мира и всевозможных аналитических центров, утверждая, что их мнение предвзято и в силу занижающих прогнозов экономического развития России они по сути формируют панические настроения в обществе.

Молодой министр, а ему еще нет сорока, уверен, что прогнозы и статистические данные так называемых независимых экспертов занижают цифры роста. И эта «якобы» осторожность аналитиков лишает страну веры в будущее.

И как некий ответ на агрессивное недовольство молодого министра — Минэкономразвития (МЭР) получает при Максиме Орешкине неформальный статус штаба экономических реформ, который демонстрирует нестандартный подход к экономике, что правомерно назвать разоблачением неугодных показателей. Сейчас в перечне неугодных, а значит, и неудобных показателей оказались такие позиции, как динамика реальных доходов населения и промышленного производства.

По данным Росстата, в январе–июне 2017 года доходы населения сократились на 1,4 процента по сравнению с тем же периодом 2016 года. В июле годовое падение составило 0,9 процента.

Комментируя эти цифры, Максим Орешкин был непримирим и ироничен. Он сказал, что расчеты Росстата больше похожи на арифметические упражнения, которые мало что отражают. По словам Орешкина, на самом деле доходы растут, это вопрос методологический. В частности, утверждает министр, растут зарплаты и пенсии. А «негативная динамика формируется за счет прочих доходов», уточнил он.

Действительно, в структуре доходов много компонентов: это и зарплаты, и пенсии, и другие пособия, и доходы от предпринимательской деятельности, от собственности в виде процентов по вкладам, ценным бумагам и т.д. Динамика реальных доходов учитывает их изменения с поправкой на инфляцию и за вычетом обязательных платежей. Так что это как раз важный показатель, отражающий многие процессы в экономике, и игнорирование его выглядит нелепо.

За сравнительно недолгое пребывание на посту министра Орешкин сделал уже немало неадекватных заявлений. Например, в феврале 2017-го, когда доходы населения сократились в годовом выражении на 4,1 процента, а промышленное производство упало на 2,7 процента, министр сообщил, что февральская статистика не репрезентативна как по фундаментальным, так и по техническим причинам. Он указал на статистическое искажение из-за прошлого високосного года.

Теперь остается только гадать: какой следующий показатель попадет в опалу у министра? Может быть, инвестиции в основной капитал? Инвестиции сокращались как минимум три года подряд. А в этом году они неожиданно вышли в плюс, хотя, как считают эксперты, отскок будет краткосрочным.

Значит ли это, что прошлые несколько лет инвестиции рассчитывались по плохой методике, а в 2017-м, после передачи Росстата в ведение МЭР, методика вдруг резко улучшилась? А если потом инвестиционный рост замедлится — будет ли это признаком того, что методика опять испортилась?

Управленческая реакция Максима Орешкина — очевидный ответ на незатихающие стоны: «нам нужно омоложение управленческих структур».

Омоложение — процесс необходимый, но он достаточно противоречивый. С одной стороны, это материализация надежд, с другой — расширение зоны рисков. Здесь необходим ответ на три вопроса: когда? где? и сколько?

Иначе восторжествует пагубный принцип: «Мы старый мир разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим, кто был никем, тот станет всем».

Каков же вывод? Он очевиден: правительство не выполняет своей главной функции — создания эффективной экономики страны, как и системы ее управления. По сути мы не имеем ни первого, ни второго.

Возникает вопрос: почему, несмотря на постоянную полемику касательно отставки правительства либо изменения его состава, ничего подобного не происходит?

Концепцию политики страны создает и олицетворяет президент. Главным исполнителем этой политики является правительство. Политику создает эффективная экономика страны. Если этого нет — политика малозначима.

Именно это мы переживаем сегодня.

«Наша экономика сегодня не развитая, но и не развивающаяся» — такова оценка положения вещей с точки зрения «Независимой газеты». С этим трудно поспорить.

Экономика России растет почти такими же темпами, как, например, экономика США или Германии. Это следует из международных сопоставлений Росстата. Но с такими показателями выполнить задачу, поставленную президентом, — догнать и перегнать мировую экономику — невозможно. Россия могла бы себе позволить американские или немецкие темпы роста только в том случае, если бы уже сейчас была страной с развитой экономикой. В противном случае рост на 1,5–2 процента в год переводит Россию из разряда развивающихся стран в отстающие.

Взяв за основу данные международной статистики, Росстат сопоставил экономические показатели других стран. По этому сопоставлению видно, что по темпам экономического роста Россия сейчас находится в одной группе с развитыми государствами.

В случае замедленных темпов роста, утвержденных на последнем заседании правительства, был озвучен план экономического развития до 2020 года, который выдержан в сверхконсервативном варианте, не предусматривающем никаких прорывных стратегий. План предлагает продолжение политики затягивания поясов и высушивания экономики.

Министры обсудили контуры налоговой и тарифной политики до 2020 года на основе базового сценария главы Минэкономразвития Максима Орешкина, которые не допускали рост ВВП выше 1,5 процента в год вплоть до 2021 года.

За основу экономических и финансовых прогнозов по-прежнему берется инерционный вариант макропрогноза. По базовому сценарию, рост ВВП в России предполагается на 1,5 процента на все три года до 2020 г.

На 2017 год Минэкономразвития запланировало рост на 2 процента. Инвестиции должны расти. Реально зарплаты в 2018 году вырастут на 2,7 процента, а в остальные два года — только на 1,3 процента. Такая же история с реальными предполагаемыми доходами населения. В первый год трехлетки они должны вырасти на 1,5 процента, затем динамика понижается. В 2019 году рост составит уже только 1,2 процента, а в 2020-м — 1,1 процента.

При обсуждении предложенного плана развития ни слова не было сказано о знаменитой стратегии-2020, которая, очевидно, не учитывалась. Ее готовили с 2011 года, были задействованы 1 тыс. ученых и специалистов. Уже в апреле 2014 г. Медведев признал, что реализация стратегии под угрозой срыва.

Не упоминались и другие стратегии, которые еще в мае были представлены президенту. Тогда президент предложил за основу взять правительственный план, но непременно учитывать также предложения Центра стратегических разработок экс-министра финансов Алексея Кудрина и Столыпинского клуба во главе с бизнес-омбудсменом Борисом Титовым. Ничего этого сделано не было. Получилось, что правительству и его главному стратегу Максиму Орешкину на эти планы просто наплевать. Полагаю, что подобное отношение как к ученым, так и к профессионалам высшей пробы, которыми являются экс-министр финансов Кудрин, а также советник президента Глазьев и бизнес-омбудсмен Титов, недопустимо со стороны премьера Медведева. С такой позицией у правительства нет шансов обеспечить продуктивное развитие страны.

И как завершающий довод. Я перелистал «Независимую газету» за последние несколько дней. Вот заголовки статей, открывающих очередные номера. «Потерянная пятилетка», с внушительным портретом главы Минэкономразвития Максима Орешкина.

«План-2020: новых стратегий не придумано». Чуть ниже расшифровка: «Сценарий Орешкина–Медведева победил идеи Кудрина и Титова».

И как некий финал: «Стратегия-2020: надежда только на авось». И чуть ниже смысл расшифровывается: «Главный экономический рецепт для России — терпеть, пока не рассосется».

И как микроскопическая инъекция оптимизма: «Правительство улучшило безнадежный прогноз на период до 2020 года». И чуть ниже — отрезвляющая расшифровка: «Граждане замечают двухзначный рост цен вопреки историческому минимуму по инфляции». И как материализация отрезвления — портреты Максима Орешкина и главы Центробанка Эльвиры Набиуллиной.

У нашей власти, увы, реальность жизни не в почете.

Олег Попцов, журналист