MAXIM беседует с одним из самых крутых хоккеистов мира — форвардом «Питтсбурга» и сборной России Евгением Малкиным, которого в Америке зовут Джино. Ты живешь в США десять месяцев в году. Чего российского тебе больше всего там не хватает? Раньше было трудно, и родители не так часто приезжали. А теперь я освоился, все близкие и родные часто бывают в Питтсбурге. О еде не заморачиваюсь: я не привереда. А скучаю по русской бане. Когда прилетаю в Москву, сразу еду в Сандуны. Ну и в ночных клубах люблю потусоваться. У нас с друзьями молодежная программа. Устаешь за год от матчей и перелетов по Америке. Хочу зажечь и расслабиться. Хозяин «Питтсбурга» Марио Лемье — такая же глыба в хоккее, как Майкл Джордан в НБА. Ты можешь к нему запросто зайти домой? Если написать или позвонить заранее, то без проблем. Мы десять лет в одной лодке плывем, у нас хорошие отношения. Величайшие хоккеисты — Уэйн Гретцки, Марио Лемье — адекватные люди. И знаешь, когда я впервые приехал в Питтсбург, меня из аэропорта сразу повезли к Лемье на ужин. Даже в отель не успел забросить вещи. А сейчас мы живем рядом. Бывает, на машинах пересекаемся по дороге. Я машу рукой: «Привет, Марио!» У тебя огромный дом в США. Парк, пруд — как у Льва Толстого в Ясной Поляне. Что ты там раньше делал один? Пруд не мой, а общий. Я не на территорию смотрел, а на дом. Чтобы была детская, была просторная гостиная. Отделка мне понравилась, кухня, ванная, гардеробные, большая спальня. Вот и купил. Я не планировал всегда жить один, уже тогда думал о будущей семье, детях. И видишь, все идет по моему плану: нас уже трое. Теперь кажется, что дом небольшой. Как ты познакомился со своей будущей женой — телезвездой Анной Кастеровой? Как вы дошли до загса? Я увидел ее по телевизору. Поймал российский канал в Интернете. Нашел в соцсетях. Общие знакомые дали ее телефон. Ну и написал. Поначалу общались как знакомые, поздравляли друг друга с праздниками. Понемногу стали ближе. Все закрутилось, и через полгода мы стали жить вместе. По моему опыту — отношения на расстоянии не строятся. Я не уговаривал, это было решение Ани — переехать в Америку. Это было сложно. Но, слава богу, она поверила мне, бросила работу. Она была занята в Москве, всегда на виду. А в Питтсбурге совсем другая жизнь. И это я в рутине: тренировки, матчи на выездах. Аня же была одна дома. Потом познакомилась с моими друзьями, появился сын Никита. Теперь трудности позади. Правда, что ваш сын станет теннисистом, а не хоккеистом? Нового Малкина мы на льду не увидим? Ну подожди, мы еще думаем. Спортсменом станет наверняка. Я в хоккее смогу помочь. Но это будет семейное решение, и жена против. Мол, одного уже хватает. Как компромисс предлагаю большой теннис, а она говорит: «Пусть станет доктором». Насмотрелась уже на травмы, вечные перелеты, хочется другой судьбы для ребенка. Но мы еще подумаем. Пусть Никита сам выбирает. Есть ли ревность между звездами НХЛ? Однажды ты гениально провел сезон — стал лучшим бомбардиром лиги, завоевал Кубок Стэнли. А приз самого ценного игрока отдали Александру Овечкину. Я не скрываю: ревность есть. Нормальное чувство для уважающего себя хоккеиста. Каждый хочет победить. Да, самого ценного игрока выбирают эксперты. От меня тут мало что зависит. Понимаю, что Овечкин в тот год забил 56 голов, у него был потрясающий сезон. Зато я выиграл Кубок Стэнли и был на седьмом небе от счастья. Вы же одно время с ним жутко ссорились, до стычек на площадке доходило. Как помирились? Да, у нас были разногласия из-за третьих лиц. Но на «Матче звезд», когда вместе пошли в ресторан на ужин, нас помирил Илья Ковальчук. Мы по-мужски поговорили с Овечкиным и все забыли. Еще одна больная мозоль, извини. Тебя не включили в сотню величайших игроков в истории НХЛ, и даже знаменитый канадский аналитик Дон Черри назвал это идиотизмом. Поразился его словам? Приятно, что меня многие поддержали: команда, семья, друзья, фанаты. А Дон Черри удивил. Ты должен его знать: 83 года, матерый канадец, часто с критикой относится к русским. У него своеобразное мнение. Но он очень авторитетный человек в хоккее. И тут встал на мою сторону. А еще Марио Лемье передал слова поддержки. Это очень ценно. Александр Овечкин сказал, что поедет в Пхёнчхан в 2018 году, даже если НХЛ не отпустит своих игроков на Олимпиаду. Тем более что хозяин «Вашингтона» Тед Леонсис дал ему разрешение. А какая у тебя ситуация? «Питтсбург» отпустит Малкина? Наверное, с моим решением в клубе согласятся. Но, вообще, думаю, НХЛ отпустит хоккеистов. Перед Олимпиадой в Сочи торги шли аж до июля. Говорили то же самое: другой часовой пояс, неудобно для трансляций, могут быть травмы, НХЛ не заработает деньги на Олимпиаде, нужно останавливать в феврале свой чемпионат. Все же договорились, и в Сочи мы сыграли. Сейчас тоже будут до последнего тянуть, но в итоге согласятся. А если нет. Чех Ворачек из «Филадельфии» сказал: «Это абсурд! Надо учитывать мнение игроков. Если русские поедут в Корею, как вы их остановите?» Никак! Я хочу ехать на Олимпиаду. А в «Питтсбурге» мне это разрешат. Почему Россия не может завоевать олимпийское золото с 1992 года? Другие команды мешают. Нет, правда, конкуренция высокая. А нам чего-то не хватает. Может, уже психологический барьер появился. Состав у нас хороший, тренеры отличные, вратари лучшие. Но то сыгранности не хватает, то еще чего-то. Бывает, Олимпиаду даже не самые сильные выигрывают. От одного матча все зависит. И в такой момент нас подводит психология. Может, слишком сильно настраиваемся — и перегораем. Правда, что у хоккеистов НХЛ оригинальное чувство юмора? Когда тебе последний раз отрезали галстук? Галстук отрезают каждому второму. Постоянно вижу это в раздевалке. Однажды смешно прикололись надо мной. После тренировки я оделся в цивильное, сел в машину. Еду домой — и понимаю, что стопы горят, будто меня в костер засунули. Педали не могу нажимать, до потолка едва не прыгаю. Торможу, снимаю кроссовки — оказалось, что в них налили жгучую мазь против болей в спине. А я надел и не почувствовал в спешке. Не знаю, как до дома дотянул. Такие вот шутки в НХЛ. Когда вместе проводишь целый год, то надо как-то развлекаться, снимать стресс после поражений. Ты провел шесть драк в НХЛ. Какая была самой крутой? Вообще, на коньках очень сложно драться. Я этому не учился, в детстве не был тафгаем. Но главный совет: если ты правша, то левой рукой схвати соперника за плечо его ударной руки. Скрути свитер. Так ты ограничишь его в движениях, а сам получишь устойчивость на ногах. В основном у меня были потасовки. А настоящая драка случилась недавно. Я в одном матче некорректно свалил с ног капитана «Виннипега» Блейка Уилера. В другой игре он ко мне подкатил: давай, мол, махаться. Мы сбросили перчатки. Все было по-взрослому. Бой получился неудачным, но я его запомнил. Какая была самая неразумная покупка в твоей жизни? Самое невыгодное вложение — когда я потратился на ресторан в Магнитогорске. Назвал его «VIP-зона», сделал интерьер в тюремном стиле. Но мне было восемнадцать лет. Мальчишеский азарт, ребячество, хотел показаться крутым бизнесменом, а в ресторанном бизнесе ничего не понимал. Повезло, что купил дешевое помещение. Не так много потерял. Переписал на маму, и она до сих пор сдает его в аренду. А вообще-то стараюсь тратить деньги с умом. Ты два раза встречался в Белом доме с Бараком Обамой. Зачем снимал его в упор на мобильник? Чтобы память осталась. Все-таки это не последний человек, а президент Америки. Мы два раза приезжали с «Питтсбургом» в Белый дом, когда завоевывали Кубок Стэнли. Еще я один раз встречался с Владимиром Путиным, когда мы победили на чемпионате мира. Тоже хотелось это запечатлеть. О чем ты думал, когда поднимал Кубок Стэнли над головой? И что делал с ним, когда получал чашу на день в личное пользование? Первая мысль после победы: «Наконец-то!» После плей-офф накрывает жуткая усталость. Это очень серьезный марафон. А потом наступает облегчение. Вообще, с Кубком Стэнли принято устраивать что-то эпатажное. Кто-то даже кормил из него лошадей, собак. Мои друзья пили из него водку, клали туда икру и мороженое. А я ничего не делал. Не хотел, чтобы это попало в Интернет. Ты снялся в одном фильме — в эпизоде с Ильей Ковальчуком. Мог бы стать актером? Я уважаю артистов. Это очень сложная профессия. Когда только приехал в НХЛ и тренировался в Лос-Анджелесе, меня пригласили на съемки «Пиратов Карибского моря». Я попал на деревянный корабль-призрак. Отплыли от берега на пару километров. Начались волны, и меня укачало. Выпил таблетку, но легче не стало. Сошел через час на берег. А они на «призраке» двое суток так безвылазно и торчали. Мы с Ковальчуком по дружбе снялись, без гонораров. В дальнейшем готов и дальше сниматься. Но на актера надо учиться, если ты не играешь просто Малкина. Где тебя чаще узнают — в России или в США? А кто тебя узнает в Москве? Там каждый второй — звезда. Больше узнают в Америке, хоккей в Питтсбурге любят. Узнают в родном Магнитогорске, в других городах. Я к этому спокойно отношусь. И никогда не хотел, чтобы за мной бегали папарацци. Лучше посидеть с друзьями в ресторане без камер из-за занавесок.