Тем, чьи подростки хамят, качают права и вносят хаос в налаженную жизнь семьи, герой рассказа Катерины Мурашовой покажется идеальным ребенком. Сколько он продержится в своей броне и каким окажется его взрослое будущее? Родителям, которые хотели бы воспитывать только хороших мальчиков и девочек, читать обязательно.

Сначала пришла встревоженная мама.

— Вы знаете, вроде бы у нас ничего такого плохого не происходит, но мне как-то жутко. Может быть, конечно, это такая игра, но какая-то она... нечеловеческая, что ли. Да и возраст уже... я знаю, сейчас и взрослые дяденьки в компьютерные игры играют, но ведь не все время же...

— Расскажите поконкретнее, что именно у вас происходит.

— У нас в семье есть сын, Михаил, пятнадцати лет. Очень хороший мальчик. Учится в гимназии, в девятом классе. Гимназия далеко не самая сильная в городе, но все-таки на неплохом счету. Учится Михаил хорошо, тройки бывают редко. Учится самостоятельно, к нам обращается нечасто; если чего-то не знает или не понимает — читает или слушает в интернете соответствующий урок.

В школе отношения хорошие и с учителями, и со сверстниками. Раньше Михаил был невысокого роста, но в последние года полтора очень вырос, и теперь девушки просто телефон обрывают. Компьютерными играми чрезмерно не увлекается, хотя и может иногда поиграть часок. Занимается дополнительным английским (это необходимо, в гимназии, увы, дают не так уж много), настольным теннисом (это замечательно развивает координацию, а у него с детства были с этим проблемы) и плаванием (нам ортопед рекомендовал).

— Гм... Девять из десяти мам пятнадцатилетних подростков[/u] уже на зависть изошли бы, слушая вас... А что же не так?

Женщина замолчала, несколько раз нервно сплела, а потом расплела пальцы и подняла на меня исполненный тревоги взгляд:

— Где-то года два назад Миша впервые сказал нам, что хотел бы быть не человеком, а роботом. А теперь... теперь он им практически и стал. По крайней мере по виду.

— То есть эта странная, замеченная вами и озвученная когда-то самим Михаилом метаморфоза практически никак не отразилась на его школьной и внешкольной жизни, на общении Михаила со взрослыми и сверстниками? — я несколько успокоилась.

— Пожалуй что так.

— Последний вопрос: сам Михаил как-то объяснял вам свое желание "хочу быть роботом"?

— Не помню. Кажется, толком не объяснял. Хотя — вот, он сказал: так удобнее. Когда я его сейчас напрямую спрашиваю: что с тобой происходит? — он отвечает так: мама, тебя что-то не устраивает в моем поведении? Сформулируй, что именно, и я изменю программу.

— Вы пробовали формулировать?

— Да. Он меняет.

— Приведите пример.

— Я сказала ему, что он слишком холоден к младшей сестре. Она очень его любит и вообще очень ласковая девочка. Постоянно к нему тянется. А он только изредка снисходит, играет с ней.

Он уточнил: если бы проявления моих эмоций по отношению к Кире было, по твоему мнению, достаточно, как бы ты об этом узнала? По каким моим словам, поступкам?

Я сначала растерялась, а потом сказала: ну ты бы хотя бы иногда сам ее обнял, сказал что-то хорошее, предложил сам поиграть.

— И...? — я просто ужасно заинтересовалась. То, как Михаил сформулировал запрос к матери, — это же и многим взрослым недоступно. И сколько из-за этого бывает глупых конфликтов, например, между супругами...

— И теперь он обнимает ее утром и перед сном, два раза в день говорит ей комплименты типа "какие у тебя смешные милые косички!" и раз в два дня предлагает поиграть пятнадцать минут во что она захочет. Кира счастлива, а я понимаю, что он просто включил ее в свою чертову роботовскую программу.

— А вы чего же хотели? Чтобы он по вашей указке полюбил младшую сестру?

— Не знаю. Я уже ничего не знаю. Потому к вам и пришла.

— Я хочу познакомиться с Михаилом.

Я стану человеком, но кому будет лучше?

А что, если представить себе, что я — робот? — подумал я. Представил, сыграл. Сразу все так упростилось. Я не особо умный, не особо красивый, совсем не сильный — ну, вы сами видите. Но меня сразу стали хвалить, в пример ставить. Мальчики-роботы всем нужны. И всем нравятся. Вы говорите: перестань! Стань обратно человеком. Вы думаете, будет лучше? Кому?

Давайте спросим хоть бы и у мамы. Ну вот я стану как мои одноклассники. Сброшу панцирь, стану человеческим подростком — буду говорить, что думаю, спорить со всеми (потому что большинство взрослых такую чушь несут!), хамить, если достанут, сидеть в инете... Она хочет?

Мы тут же и спросили (благо мама сидела в коридоре). Как вы думаете, что она ответила?

Мама Михаила все взвесила и отказалась. Ладно, сказала она, если так ставить вопрос, то к текущему положению дел я уже как-то приспособилась. А как будет, если он сейчас возьмется другую роль играть, да еще и с перехлестом? Трудный подросток, чтоб нам жизнь малиной не казалась, типа "получи, фашист, гранату"? Не, я этого не хочу. Пусть уж дорастет как есть и дальше делает что хочет. Хоть в театральный институт поступает. "Вот видите..." — сказал Михаил. Смотрел он в сторону и говорил бесстрастно. Может быть, мне просто показалось, что в уголке его глаза блеснула слеза...

Автор Екатерина Мурашова