Не существует универсальных симптомов для самодиагностики послеродовой депрессии, вот почему женщинам порой так сложно распознать ее у себя. Надеемся, эта история мамы, которая попросила сохранить ее анонимность, поможет вам внимательнее прислушиваться к себе и вовремя принять меры. Joanna Malesa / Фотобанк Лори Мне стало казаться, что муж непременно отнимет у меня дочь Когда появилась на свет дочь, я была уверена, что родила ангела. Это был младенец в подарочной версии. Я не знала, что такое бессонные ночи. Я искренне наслаждалась материнством, и порой с удивлением ловила себя на мысли, что меня, человека, склонного к переменам настроения и легким депрессивным состояниям, пресловутая послеродовая депрессия обошла стороной. Я не рыдала в подушку. Были только слезы тихой грусти от того, что сладкое время младенчества у моего ребенка проносилось как-то слишком быстро. Я не считала, что моя жизнь закончилась. То, что было в ней до рождения ребенка, не шло ни в какое сравнение с тем, что я получила после. Первые сигналы я восприняла как гормональное помутнение рассудка на фоне лактации. Мне стало казаться, что муж-иностранец непременно отнимет у меня дочь. Его уверения в том, что этого не произойдет, имели кратковременный эффект. Я находила новые поводы для волнений и тревог. С рождением ребенка я стала социофобом В итоге тревога и страшные мысли стали моим нормальным состоянием. В каких только формах я не пережила воображаемую смерть ребенка! Как будто можно подготовиться к тому, что этот кошмар произойдет наяву. Из-за этих навязчивых мыслей слово «жизнь» постепенно стало синонимом слова «опасность». Я чувствовала дискомфорт и выбиралась из квартиры только по необходимости. От того, что ребенок растет и познает мир, я испытывала лишь досаду, ведь прогулки на улице предполагали контакты с внешним миром, с другими детьми и их родителями. Я выходила гулять с дочерью в такое время, когда можно было легко найти пустую детскую площадку. И любила шутить, что с рождением ребенка стала социофобом. Знать бы заранее, что внезапно развившаяся социофобия у обычно общительного человека – это тоже весьма тревожный звонок. Усталость накопилась и стала прорываться наружу Не секрет, что первый год жизни ребенка – испытание для отношений. Не стали исключением и мы с мужем. По моему мнению, муж все делал не так – не так держал, не так играл, не то говорил. В итоге все заботы о малышке закономерно легли на мои плечи. Когда нашей девочке было полгода, моя усталость накопилась и стала прорываться наружу, вспыхивали ссоры. Я пила витамины, старалась высыпаться, муж предоставлял мне несколько часов на себя в выходной день. Но мое настроение менялось от хорошего к плохому за считанные минуты. Конфликты и даже скандалы случались все чаще. Любой выход из зоны комфорта грозил нервным срывом Со временем я поняла, что пока я езжу изо дня в день по одному и тому же замкнутому кругу, как цирковая лошадь, я худо-бедно функционирую. Но стоило мне выйти из зоны комфорта, например, просто собраться на семейный уикенд в загородный отель или всего лишь выехать всем вместе в выходной на машине – и у меня случался практически нервный срыв. После особенно тяжелого эпизода, произошедшего в годовщину свадьбы, я приняла решение обратиться к психологу. Шло время, но эффекты от сеансов носили кратковременный характер. У меня просто не было внутреннего ресурса следовать рекомендациям специалиста. Нервная система была в таком состоянии, что я не могла, к примеру, досчитать до десяти, прежде чем реагировать на раздражение. О какой-то более серьезной работе над собой, перестройке мышления на позитивный лад и речи не шло. Я испугалась, что могу травмировать ребенка «Добила» я себя тем, что согласилась на постоянную удаленную работу по ночам. Хватило одного месяца, чтобы я превратилась в заторможенную биологическую массу без сил и желаний. Я могла заесть кусок копченой колбасы чем-то сладким и не почистить зубы на ночь (не говоря уже о том, чтобы принять душ) – лишь бы поспать лишние десять минут. И случилось самое страшное для меня: я стала срываться на ребенке. Можно долго рассуждать о допустимости наказаний, но я уверена: орать, а тем более прикладывать руку к мягким местам человека ростом тебе по колено - недопустимо. Сама я в детстве очень страдала от непредсказуемого характера своей мамы, поэтому очень хотела избежать этого в отношении своего ребенка. Поначалу я могла только наорать на дочь, а через некоторое время к крику добавились шлепки. И каждый раз я, конечно, рыдала, кляла себя и очень хотела не допускать такого впредь. Но все равно срывалась. Я всерьез испугалась, что в отдаленной перспективе могу травмировать ребенка не только морально, но и физически. Wavebreak Media / Фотобанк Лори Диагноз оказался простым и сложным одновременно Тогда я решила, что пора идти к психиатру – к нему можно попасть в частном порядке, о вашей встрече никто никогда не узнает. Но я ничего зазорного в таком визите не видела. Больше всего я боялась, что мои проблемы не будут восприняты всерьез, что я не получу лечения, в котором так нуждаюсь. Я даже была готова отказаться от грудного вскармливания, чтобы принимать что-то для поддержания своей нервной системы. Только бы найти выход из своего персонального ада! Врач объяснила мне, что не существует универсальных симптомов для самодиагностики послеродовой депрессии (ПРД), вот почему я не распознала ее у себя. А в том, что это именно ПРД, сомневаться не приходилось. Чем я только не объясняла свое состояние: и эмоциональной распущенностью, и усталостью, и неспособностью быть хорошей матерью, и вегетососудистой дистонией, и гипофункцией щитовидной железы. А диагноз оказался простым и сложным одновременно. И даже от ГВ отказываться не пришлось, нашелся вариант антидепрессанта, совместимого с ГВ. Я жалею, что не обратилась к специалисту раньше Как и многие люди, которым помогли антидепрессанты, я могу сказать лишь, что я очень жалею, что потеряла столько времени. Пойми я раньше, что со мной, возможно, я бы ни разу не подняла руку на свою дочку, а отношения с мужем, который героически пережил этот период, не пришлось бы восстанавливать буквально из руин. Но ощутить наконец это душевное спокойствие без страшных картинок в голове – дорогого стоит. Я подчеркиваю, что самолечение антидепрессантами недопустимо. Вы можете обмануть провизора в аптеке, купив препарат без рецепта, но обманете ли вы свое тело, а главное – психику? Для лечения великого множества видов депрессии есть великое множество лекарств. Какое из них подойдет именно вам, в какой дозировке и по какой схеме, может решить только врач. Послеродовая депрессия — это не миф Я знаю точно, послеродовая депрессия – это не миф. Поколение наших мам любит обесценивать наши чувства, мол, у них депрессий-то никаких не было, а у нас просто слишком много свободного времени: стирают и посуду за нас моют машины, готовят за нас мультиварки. Но депрессии были и тогда. А еще нашему поколению приходится жить в совершенно других условиях. Мы вынуждены почти сразу после родов выходить на работу или работать из дома. Мы пытаемся соответствовать высоким планкам материнства, задаваемым очередными «модными феями» из Instagram, а ресурсы нашей психики не безграничны. Если вы чувствуете необходимость в помощи, обратитесь за ней. Кстати, в отличие от друзей и семьи, врач-психиатр совершенно точно не обесценит ваши чувства и переживания, а отнесется к ним со всем вниманием потому, что разбираться в этих тонкостях – его работа.