ВЦИОМ на днях рассказал об ухудшении «социального самочувствия» россиян. То есть сами по себе они жизнью вроде довольны, а вот насчет страны и ее перспектив впали в пессимизм. Не то чтобы «все пропало, все пропало», но — кисло как-то. Не так духоподъемно, как бывало. Хуже, вольнодумно утверждает ВЦИОМ, было только после кризиса 2009 года и во время «болотных протестов», не к ночи будь они помянуты. Только четверть ожидают улучшения жизненной ситуации своей семьи. Еще столько же 25% ожидают ухудшения своей жизни. Но не больше, согласитесь все же. 40% верят, что все останется, как есть. Стабильность! Зато тех, кто оценивает положение дел в экономике ниже среднего (это уже про страну в целом), в два раза больше тех, кто дает положительные оценки (27% и 13% соответственно). Индекс оценок экономической ситуации (43 пункта) ниже, чем год назад (59). Индекс оценок общего вектора развития страны тоже упал – до 57 пунктов против 74 прошлой осенью. То есть, по мнению все большего числа россиян, страна идет не туда.

Но вот парадокс! Индекс удовлетворенностью собственной жизнью растет: 63 пункта (против 46 в 2016 году). 58% респондентов против жалких 16% жизнь устраивает в целом. То есть в стране дела идут все хуже, но вот лично у нас все более-менее нормалек. Как такое может быть? Да запросто.

Согласно другим опросам («Левады-центра»), сокращается и горизонт планирования жизни у россиян. Многие из тех, кто загадывал на 3-5 лет вперед, сегодня не рискуют заглядывать дальше, чем на год-два. Почти половина (46%) вообще не знают, что с ними будет в ближайшие месяцы. Разумеется, планы на будущее смелее строят более молодые. Но чем человек образованнее, тем он хуже представляет, что с ним будет в ближайшее время. Воистину, многие знания – многие печали.

Получается, нация впадает в уныние, каковое есть один из семи «смертных грехов». Не будем спешить с инвективами. Копнем глубже в непознаваемую в принципе русскую душу. И выясняется, что душа эта ничем особенным от душ других национальностей не отличается. Такая вот банальность. По части социального оптимизма/пессимизма – в том числе.

Начать с того, что людям вообще по природе присущ больший оптимизм по поводу себя любимых, нежели окружающей действительности. Это зашито у человека в генах. Иначе зачем жить. И чем шире окружающее пространство, тем пессимистичнее взгляд на него в целом, чем на свой узкий мирок.

Люди всегда более скептически настроены по поводу «коллективного будущего», нежели собственного. Разве что им регулярно полоскать мозг по поводу грядущего счастья коммунизма и всеобщей халявы.

К примеру, заядлый курильщик, как правило, оптимистичнее смотрит на свои перспективы заболеть раком легких, чем о том говорит статистика заболеваний. Молодожены не примеривают на себя общую статистику разводов, согласно которой распадается каждый второй брак (в нашей стране, если возьмем Великобританию, то 40%, в США до 45%). Если взять общеевропейскую статистику за последние 25 лет, то выяснится, что стабильно примерно две трети европейцев ожидали, что с их работой (благополучием то есть) ничего страшного не случится (еще 20% ждали улучшений), тогда как ожидания ухудшений в экономике в целом всегда были значительно выше, чем по поводу личных ухудшений.

Если взять результаты европейских опросов по всем основным актуальным темам, от преступности до нелегальной иммиграции, то выяснится, что представления о положении вещей по каждому пункту в своей местности лучше, чем представления по стране в целом. То есть, утрированно, везде кошмар и будет только хуже, но у нас в деревне еще ничего, жить можно. Эта закономерность работает одинаково по всем странам

(хотя общий уровень обеспокоенности теми или иным проблемами везде сильно разный), от Норвегии, Дании, Ирландии, Финляндии, где общий уровень удовлетворенности тем, как идут дела в стране, гораздо выше, до России и Польши, где традиционно выше уровень неудовлетворения. Но везде уровень пессимизма по поводу общенациональной картины выше (соответственно оптимизма – ниже), чем локальной.

Причин тому множество. Включая общий уровень невежества и неинформированности.

Люди чаще судят по общей ситуации в стране и мире по тому, как ее подают медиа, включая интернет. А те склонны к драматизации. К тому, чтобы показывать катастрофы и прочие ужасы. И даже когда российские пропагандисты изо всех стараются показать, как там «страшно у хохлов» или у американцев, все равно они невольно сеют семена тревожности по поводу того, «как страшно жить» вообще. И семена агрессивности тоже.

Неуверенности по поводу будущего страны в целом добавили в нашем случае и пенсионная реформа, и обсуждение цен на бензин, и многое другое. И даже победные рапорты о том, что с теми же ценами справились или вот-вот уже справятся, накладываясь на реальную картину жизни, во-первых, только добавляют неуверенности (мол, СМИ и власти «все врут»), во-вторых, заставляют критически оценивать официальные «мажорные» сообщения по другим социально значимым темам.

Люди часто просто не владеют общей статистикой и судят об общем положении дел по вырванным из контекста фактам. Отсюда, к примеру, распространенное у нас представление, что в «Америке все время стреляют» (каждый массовый расстрел смакуется нашей пропагандой), тогда как уровень убийств на 100 тыс. населения там в два раза ниже нашего. Или другое, к примеру, представление о том, что после распада СССР народ непрестанно нищает. Что, строго говоря, не так. Но заодно это иллюстрирует еще один феномен: люди, становясь старше, склонны идеализировать прошлое. Свойства человеческой памяти таковы, что со временем она сохраняет в основном положительные впечатления, а негативные стирает. Отсюда – часто встречающееся представление о том, что «вот в наше время было хорошо, а сейчас все не то и становится только хуже». Так было всегда, во все времена.

Кстати, «упаднические настроения» свойственны большим странам с богатой историей. Новым поколениям кажется, что страна деградирует. Раньше, была, к примеру, Британская империя – а сейчас невесть что. Раньше была «великая Америка», а сейчас востребован Трамп, который хочет вернуть ей былое (!) величие. Ровно так и в России спекулируют на былом «величии» СССР по сравнению с нынешним «прозябанием».

С этим связано еще одно явление. Население в развитых и богатых странах менее оптимистично настроены по отношению к жизни будущих поколений, нежели население стран развивающихся. Упрощенно говоря, у первых преобладает впечатление, что «все лучшее уже было», а у вторых – «все лучшее еще впереди». Угадайте, как тут самоопределилась загадочная русская душа?

Пару лет назад Pew Research Center провел такое исследование – для развитых стран, «развивающихся рынков» (к которым относится и Россия) и стран третьего мира. Самыми «оптимистичными» странами по поводу будущих поколений (веря в то, что те будут жить лучше нынешних) среди развитых оказались Израиль и Южная Корея: там, соответственно, 51% против 27% и 43% против 52% считали, что будущие поколения будут жить лучше. В Германии в такой поворот верили лишь 34% (лучше) против 58% (хуже), в Канаде – 27% против 64%, в США – 32% против 60%, во Франции – вообще лишь 14% против 85%. Вот уж где социальный пессимизм разлился широким морем. Медианное значение для развитых стран 27% против 64%.

Для «развивающихся рынков» медианное значение составило куда более оптимистичные 51% к 26%. Самой оптимистичной страной насчет будущего оказался Вьетнам: лишь 7% посчитали, что потомкам будет хуже, а 91% - что лучше. На втором месте – Китай, и Чили: 88 – 5. Верят в лучшее будущее против худшего в Нигерии 84% против 11%. В России соотношение было 48% к 19%. Хуже, чем на Филиппинах (61- 26), и лучше, чем в ЮАР (47 -33). На Украине, кстати, идентичные нашим показатели. Все-таки мы в чем-то – «братские народы» точно.

Для стран третьего мира медианное значение веры в лучшее будущее для потомков близко ко второй группе: 54% (будет лучше) против 38% (хуже). Самая «оптимистичная страна - Эфиопия (84-13).

Как это сочетается с опросом ВЦИОМ, где относительно общего будущего у россиян растут пессимистические ожидания? Вполне. ВЦИОМ ведь про нас нынешних опрашивал. А не про будущие поколения. Поэтому в краткосрочном плане – «страна идет не туда», но у меня и моей семьи «все неплохо», а в долгосрочном плане – «наши внуки будут жить лучше нас». Что косвенно есть свидетельство неудовлетворения нынешним положением дел. Ибо может подразумевать такую добавку – «потому что хуже уже не смогут».

Людям всегда были свойственны эксхатологические ожидания. С одной стороны, мечта о рае в загробной жизни, с другой – ожидание конца света с указанием конкретной даты. И первое, и второе есть во всех мировых религиях, и во всех мировых философиях. «Конец света» «предсказывали» астрономы майя, Сандро Ботичелли, Мартин Лютер, Исаак Ньютон, Нострадамус. Проведи сейчас опрос ВЦИОМ на эту тему, она вызвала бы живой отклик и у россиян, хотя бы в варианте ядерной войны.

Что касается планирования жизни, то это свойство нам вообще не присуще в силу многих исторических и культурологических причин, в том числе религиозных (сравнение православия и протестантизма – отдельная большая тема).

Мы в этом смысле не являемся «рассудочной нацией». Как сложится – так и сложится. Будь что будет. Человек полагает – бог располагает. Покорись судьбе. И так далее. Непредсказуемость и «нераспланированность» — одно из непременных свойств русской жизни. В отличие от западной «рассудочной».

Думаю, наши люди и сейчас не очень понимают, когда их социологи спрашивают про «горизонты планирования». Это у западного человека есть расписание чуть ли не на год вперед, начиная от деловых встреч и кончая покупкой билетов в отпуск. У нас тоже есть, конечно, уже такие люди. Но по большей части у нас даже назначенную загодя встречу надо непременно переподтверждать звонком накануне или утром в назначенный день.

Советское государство пыталось нас вогнать в плановые рамки – пятилетки, годовые планы и «личные комплексные». А также – запись в очереди на квартиру, холодильник, машину, телевизор или загранпоездку на несколько лет вперед. Сейчас из таких временных «вех» есть разве что ипотека и микрозаймы, по которым платежи распланированы. С другой стороны – правительство, которое не может сказать, куда мы идем и какими темпами. Хорошо хоть, что не обещают, что нынешнее поколение будет жить при коммунизме или что к 2024 году каждая семья получит отдельную квартиру. Хотя нынешнее болтание общества во «вневременной» проруби без материальных и нравственных ориентиров – большой перегиб против советской зарегламентированности. Тогда человек понимал, как он будет жить, как сложится его карьера при соблюдении общепринятых правил игры. Он был относительно более уверен в своем будущем (с поправкой на «лишь бы не было войны»). Сейчас он живет в условиях гораздо большей неопределенности и риска.

Сейчас постановка вопроса о том, чтобы распланировать свою жизнь, подразумевает фигуру прохиндея-коучера, который за большие деньги будет обучать вас западным штучкам по поводу расходов, накоплений, карьеры и, главное, личностного роста. «Планирование жизни» на западный манер – это как раз про пенсионные накопления, образование как «стартовый капитал», грамотно составленную медицинскую страховку, удачную женитьбу (в Америке принято даже свадебную церемонию репетировать, никогда бы не поверил, если бы сам не увидел), ту же ипотеку и долгосрочные кредиты, грамотное построение карьеры и т.д. У нас это ТАК не работает. Если работает, то, скорее, как исключение. Хорошее образование не гарантирует хороших заработков. Пенсионные накопления могут отнять. Вклады – конфисковать. С карьерной лестницы могут скинуть, поставив на вашу ступень чьего-нибудь родственника. Наша медицина – это не «русская мечта» о ЗОЖ, а «русская рулетка».

В том числе и поэтому мы все меньше верим в страну вообще и не ожидаем коллективного прибытия на станцию «Всеобщее счастье». Эту станцию давно приватизировали, туда хотя только VIP-поезда, остальное — обман и пропаганда. А верим мы теперь только в себя и своих близких. Если стране и ее правителям с нами не по пути, то тем хуже ей и им, а не нам.

Георгий Бовт Политолог