На следующий день после ареста министра экономического развития Алексея Улюкаева Верховный суд отменил приговор Алексею Навальному по делу «Кировлеса». В тот же день начались обыски в компании «Роснано», руководитель которой Анатолий Чубайс открыто выступил в защиту своего товарища по гайдаровской команде. Крайне трудно понять, является ли это частью глобального плана обновления власти, выхода из кризиса и войной с коррупцией или только борьбой кланов. В любом случае, обществу силовой тренд ничего хорошего не обещает. Политика в России подобна ноябрьской погоде: морозы сменяются оттепелью, из жара бросает обратно в холод, причем происходит это с поистине впечатляющей скоростью. Вчера ночью был арестован министр экономического развития Алексей Улюкаев, а уже сегодня Верховный суд отменил приговор по делу «Кировлеса» Алексею Навальному. Что, в свою очередь, означает, что на данный момент нет формальных препятствий к тому, чтобы популярный блогер принял участие, например, в грядущих президентских выборах. При этом все меньше понятно, видим ли мы постепенно собирающуюся мозаику новой политической реальности или слышим какофонию в исполнении конкурирующих «исполнителей», которые, как ни садятся, а в музыканты все равно не годятся. Кажется, не так давно самым обсуждаемым был вопрос о том, как Россия собирается развиваться в дальнейшем — экономически, политически, геополитически. После последних событий кажется, что проблема власти получила окончательное доминирование над проблемой развития. В связи с чем возникает следующий вопрос: а есть ли у кого-то «хитрый план» если уже не по выводу страны из кризиса, то, по крайней мере, по сохранению нынешнего хрупкого баланса. Или же все желающие и обладающие необходимым ресурсом — прежде всего, разумеется, силовым — окончательно перешли в режим дележки сокращающихся финансовых потоков. Промежуточные итоги на сегодняшний день выглядят примерно так: те, кого мы привыкли называть «силовиками» нанесли серьезный удар по позициям тех, кого мы именуем «либеральными экономистами». Причем в любой момент может оказаться, что Улюкаев — лишь первое звено в цепи. Не случайно в Следственном комитете сразу же сообщили, что экс-министр якобы пытался дозвониться до кого-то из «покровителей», а сегодня появилась информация, что в деле может появиться до семи новых фигурантов. Кто может быть «покровителем» федерального министра? Первый вице-премьер? Или глава правительства? И что такое «силовики»? Все лето эту группу, формально объединенную по принципу наличия у них соответствующего ресурса, лихорадило — очевидно, шла борьба за количество этого ресурса между ними самими. Борьба эта, кстати, тоже явно не закончилась, так что и здесь мы наверняка увидим много новых увлекательных серий. С другой стороны, сегодняшнее решение Верховного суда по Навальному, на первый взгляд, выглядит результатом усилий той группы, которая отвечает за подготовку президентских выборов. Во всяком случае, вариант участия в них популярного оппозиционера обещает Кремлю более широкое, чем на думских, участие избирателей и в то же время относительно предсказуемую и безопасную концовку. И тогда никто ни внутри страны, ни на Западе не сможет обвинить руководство России в отсутствии демократии. Пожалуйста, есть. В то же время не исключен и второй вариант: дело отправлено на пересмотр, а значит, судам нижестоящих инстанций формально ничто не мешает не просто не оправдать Навального, а, наоборот, назначить ему реальный тюремный срок. Крючок очень короткий: заниматься политикой в России — значит, делать рискованные ставки. Иногда очень рискованные. Если искать параллели, то, как ни странно, больше всего происходящее во внутренней политике страны напоминает внешнюю последних лет. Спусковым крючком для решительных шагов, на которые пошла Москва, стали, как известно, две вещи: начавшееся падение цен на нефть и перспектива окончательной утраты доминирования на постсоветском пространстве, а значит, статуса даже региональной европейской державы. В этой ситуации Кремль выбрал простую тактику: добиваться успеха на каждом локальном участке, практически любой ценой, не заботясь о том, к каким последствиям это приведет стратегически. Такая философия зиждется на том, что современный мир движется с такой головокружительной скоростью, что никакой стратегии, кроме существующей в головах стратегов старой школы, попросту нет. Тот же подход, перенесенный во внутреннюю политику, означает, что движение страны в будущее обеспечит конкурентная борьба различных группировок. Все должны быть мобилизованы, все должны хорошо стараться, чтобы не попасть под раздачу, и всем нужен действующий глава государства как гарант сохранения хоть какого-то баланса сил. А тот, в свою очередь, может позволить себе быть постоянным участником бесконечной оперативной разработки, в которую, по сути, и превращается реальная политика по-российски. Проблема как всегда в том, что дальше. Во внешнем мире, например, произошло то, чего в Москве даже не чаяли — на выборах в Москве победил «наш» Дональд Трамп. Но по выступлениям его внешнеполитических советников уже можно понять, что легкой жизни России ждать не приходится: они намекают чуть ли не на новую гонку вооружений и прямое силовое давление. Во внутренней политике мы, похоже, наблюдаем не системную борьбу с коррупцией — ее экономическими причинами и правовыми основаниями никто всерьез не озабочен, — а банальный передел активов. Если экономистов-«либералов» вообще уберут от управления экономикой, то кто останется? Обладают ли носители «альтернативных» взглядов достаточной компетентностью и опытом для того, чтобы вывести страну из пике? Тут, кажется, даже Трамп не поможет. И наконец, очевидно, что для обычных граждан силовая борьба наверху тоже будет иметь вполне зримые последствия. Неделя ведь началась не с отмены приговора Навальному и даже не с ареста Улюкаева, а с задержания активистов, боровшихся против строительства храма в парке Торфянка недалеко от Лосиного острова в Москве. После бурных последних дней понятен контекст и этого события: люди в погонах становятся главным регуляторами социальных отношений чуть ли не любого типа. Единственный вопрос: стоило ли годами хулить «лихие девяностые», чтобы полтора десятилетия спустя вернуться, по сути, к тому же печальному состоянию. Это ведь вопрос не закона, а наличия силового ресурса или возможности «одолжить» его для собственных целей.