Больница Конец 90-х. Я сидела в холле городской больницы и держала в руках огромный учебник-кирпич бирюзового цвета. Это был учебник венгерского языка от Эники Сий. Мне было 17 лет, я была студенткой 1-го курса филологического факультета МГУ. Ответственность и внутренняя дисциплина на тот момент у меня зашкаливали. Поэтому, когда за мной в общежитие приехала скорая, я успела взять с собой учебник. Меня тут же прооперировали: аппендицит был на крайней стадии обострения. Высокий брюнет рядом со мной был напуган и ждал осмотра. Разговоры с красивыми мужчинами на тот момент моей жизни не случались, но я постаралась его утешить, сказав, что аппендицит — это совсем не страшно. Он успокоился и заинтересовался моей огромной зеленой книгой. Аппендицита у него не оказалось, и его отпустили домой. На прощание мы успели обменяться телефонами. Станислав написал мне номер своей бабушки и попросил позвонить. Когда меня выписали из больницы, я так и сделала, он пригласил меня на премьеру «Сибирского цирюльника» в «Пушкинский». После фильма он отвез меня до общежития на такси и сравнил с девочкой с обертки шоколадки «Аленка». После этого мы встретились еще пару раз в ресторане. Каждый раз у меня не было подходящей одежды. Я чувствовала себя неуютно, нелепо и уязвимо рядом с ним. Но больше всего мои мысли крутились вокруг предстоящей сессии — первой в моей жизни. Я честно выложила все Стасу: учеба в университете моей мечты была важнее отношений. Он спокойно воспринял мое решение и даже попросил перезвонить, когда мои приоритеты изменятся. Позвонила я только летом, когда с отличием окончила первый курс. Скрипучий голос бабушки процедил: «Опоздала ты, милая, Стасик женился неделю назад. Не звони сюда больше». Венгерский визовый центр Я окончила филфак МГУ и получила грант от правительства Венгрии на обучение в аспирантуре в Будапеште. В этом городе за время учебы я побывала уже несколько раз, и он был мне почти родным. Оставалось дело за малым — получить годовую студенческую визу и уехать. Электронных номерков и онлайн регистрации в те времена не было. Очередь была живой и занимали ее на улице. За мной стоял высокий брюнет. Я даже не успела его толком рассмотреть, так как он все время просидел в машине в ожидании заветного часа. Когда пришло время заходить в визовый центр, он оказался рядом. Мы сидели за одним столом и заполняли документы, которые были напечатаны на венгерском с плохим русским переводом. Он попросил ему помочь: он совсем не знал венгерский, из иностранных языков хорошо знал английский. Мы разговорились. Оказалось, что его посылают в длительную командировку в Будапешт. «Ну если будут какие-то сложности, я могу помочь», — сказала я напоследок и оставила свой венгерский номер телефона. Мысленно я понимала, что сложности у него точно будут: венгерские названия для неподготовленного русского человека звучат почти как ругательства. Как я и предполагала, его самостоятельности и героизма хватило лишь на три дня. После того как вместо зубной пасты он купил клей для зубных протезов, а затем вместо творожного десерта заказал в ресторане тарелку с жареным салом, он позвонил мне и попросил о встрече. Когда я увидела его, он чуть не разрыдался: — Я так больше не могу, мне нужна помощь. У меня большая квартира. Пожалуйста, поживи со мной какое-то время. Я не причиню тебе никакого вреда. Мне не к кому больше обратиться. Иначе я сойду с ума в этом диком городе!Месяц мы были просто друзьями. А потом дружба перешла в нечто большее. Не думаю, что это была любовь. Скорее всего, — притяжение, вызванное одиночеством в большом городе. Отношения продлились почти год. А потом нужно было возвращаться на родину, это случилось в декабре. Перед отъездом он сделал мне предложение, но мы разругались в самолете, как только приземлились в Москве. Каждый поехал на своем такси. Я не оставила ему московский номер телефона, решив положиться на судьбу. На следующий день раздался звонок от взволнованного папы: — Кира, мне на скайп позвонил молодой человек, сказал, что он хочет на тебе жениться, но у него нет твоих контактов. Как такое может быть? Ты выходишь замуж и нам с мамой ничего не сообщаешь? Конечно, я ему дал твой телефон из мужской солидарности. — Папа, ты молодец. Молодой человек — тоже, раз догадался найти меня через тебя. Я как-то звонила вам на скайп с его компьютера. Пусть теперь познакомится с нашей мамой. А там, решим… У моей мамы талант — разрушать отношения. Она всегда отгоняла от меня ребят, считая, что среди них нет достойных кандидатов. Как и ожидалось, и этот ухажер маме не понравился. Она ужасно себя вела на ужине в дорогом ресторане, куда он нас пригласил. Он все понял. Мне предстояло дальше учиться в аспирантуре и писать диссертацию. Ему — работать в новой компании и строить карьеру уже в России. Мы тихо и по-доброму расстались. Книжный магазин Декабрь 2015. Я только что подала на развод после 10 лет брака. Я чувствовала опустошение, страх и холод. Решила занять себя обычным для филолога занятием — побродить по книжному, вдыхая запах свежих страниц и перелистывая понравившиеся книги. В разделе «Иностранная литература» в воздухе запахло мыльными цитрусами с зелеными листьями и европейской чистотой. Я стала разглядывать пол, идя на запах и увидела ярко-красные кроссовки, бредущие мне навстречу. Кроссовки остановились в разделе «Саморазвитие». Я подняла голову и увидела приятного высокого мужчину со смуглой кожей и волнистыми волосами. Он походил то ли на поэта, то ли на актера. Мужчина с интересом листал книги, читал из них отрывки, что-то комментировал и ставил их на место. Он почувствовал на себе мой внимательный взгляд. Поставил книгу на полку, артистично поправил шарф и расплылся в широкой улыбке: – Здравствуйте! Я пластический хирург из Милана. У вас красивые скулы. — Спасибо! Неожиданный комплимент. Меньше всего я ожидала встретить в книжном магазине пластического хирурга, да еще и из Милана. Вы хорошо говорите по-русски. — Да, иностранные языки — моя страсть. Я говорю на восьми языках. А мой родной — бразильская версия португальского. От классического португальского он отличается своей мелодичностью. — Ого. А я говорю на пяти языках. А что вы ищете в магазине? — Новую книгу. Я пока сам не знаю, что именно. Люблю читать. А вы что ищете? — Я ищу себя. И может быть, тоже книгу. Хотя я и есть книга. — О, мне нравится ваша философия. Вы интересный персонаж. Вы замужем? — Сегодня утром подала на развод. Это так важно? — Поздравляю с разводом! Это прекрасно. Я ненавижу семью и отношения. Мне нравится легкость, свобода и красота. Я как Питер Пен. — Значит, мы сможем быть друзьями. Сейчас я тоже люблю свободу и красоту. Так началась наша дружба с Адельсоном. Она не перешла в роман. Зато Адельсон поддержал меня морально в самый тяжелый период моей жизни. Что может поднять самооценку женщины после развода лучше, чем комплименты пластического хирурга, который ко всему прочему еще тонкий психолог и философ? А я поддержала его как журналист. За время нашей дружбы я успела взять у него интервью и написать несколько статей с его комментариями. Наши отношения для меня не менее важны, чем романтические истории. Так что его я восприняла как подарок судьбы под Новый год. Самые смелые эксперименты нашей редакции: Кира ФеклисоваФото: Unsplash